Меня часто спрашивают, куда я захочу поехать в следующий раз. И почти никогда я не могу точно ответить, потому что самые лучшие путешествия бывают внезапными и спонтанными, когда их не планируешь за год вперед, а они — бах! — и сваливаются тебе на голову. Так получилось, что в начале ноября мы поехали в Латвию, не загадывая и почти не планируя маршрут.

Вообще, надо сказать, что Прибалтика — идеальное место для начинающих путешественников. Это уже давно не Россия, не совсем еще Европа, практически все говорят по-русски — а значит, не будет языкового барьера и всегда можно будет спросить совета. Распространенный миф — в Прибалтике не любят русских. Возможно, политики наших государств воюют друг с другом, но это враждебное отношение не касается простых людей. В Латвии латышского языка мы не услышали практически нигде, кроме объявлений остановок в электричках. Мало того, даже если вдруг вас примут за латыша и заговорят на родном языке, то потом, увидев вашу растерянность, обязательно перейдут на русский.
Рига встретила нас удивительным, по сравнению с Москвой, морозцем, а небольшая частная гостиница — холодными кроватями и неработающей микроволновкой. Жили мы в настоящем пригороде, где по утрам из печных труб вился дымок, а в нашем дворе в большой будке жила такая же большая собака.

На самом деле в Латвии столько интересных мест, что если на осмотр достопримечательностей мало времени, то придется разорваться. Мы решили разрываться медленно и целых четыре дня.

Старая Рига похожа на другие европейские города с многовековой историей — где-то видится Прага, на другой улице — уже Краков. Любой путеводитель проведёт по главным пунктам — Ратушная площадь со статуей покровителя города святого Роланда, Дом «Черноголовых», «Кошкин дом» с фигурками двух котов на шпилях башен.

Вообще, по Риге стоит гулять и вертеть головой в разные стороны: под ногами, над головой и сбоку встречаются разные интересности — флюгеры, ажурные вывески, разные финтифлюшки и дружелюбные кошки. Обязательно надо приготовиться к тому, что на осмотр сравнительно небольшой территории Старой Риги уйдет немало времени. Петляя по узким улочкам, не раз и не два будешь возвращаться на одно и то же место, но ориентир всегда один — шпили монументального Домского собора и церкви Святого Петра, украшенные золотыми петушками, которые, если верить латышским преданиям, отгоняют от города нечистую силу. А со смотровой площадки церкви Святого Петра, с высоты 72 метров, открывается отличный вид на город. Можно даже попытаться разглядеть огромные ангары Центрального рынка — их строили из заготовок ангаров для дирижаблей, оставленных немецкими солдатами во время Первой мировой войны.

А можно просто бродить по городу, вдыхать рижские запахи, пить кофе с пирожными в уютных кофейнях и вспоминать классические советские фильмы, от «Семнадцати мгновений весны» (Берлин, конечно, снимали в Риге) до детективов из жизни английских чопорных сэров (сэры в исполнении какого-нибудь Баниониса ездили по рижским улицам, и режиссеры совершенно не задумывались о том, что в Англии движение левостороннее).
Быть в Латвии и не посмотреть на Юрмалу — непростительно. Оказывается, Юрмала — это не отдельный населенный пункт, а целое побережье с поселками, у каждого из которых сказочное название, — Лиелупе, Асари, Булдури, Майори, Дубулты, Дзинтари, Кемери. Пешеходная улица Йомас была пустынна, на каждом шагу нам встречались только коты, которых в Латвии поразительно много. Балтийское море по цвету сливалось с серым небом, в воде вышагивали чайки и почему-то вороны, а на берегу было удивительно много для такого времени года гуляющих. Впрочем, любая прогулка вдоль берега моря добавляет сил, даже если это море вполне северное и холодное.

Знаменитый концертный зал в Дзинтари поразил своей неприметностью. С виду обыкновенный деревянный домик, каких в Юрмале полно. Если бы не афиши, оставшиеся с лета, прошли бы мы мимо.

До Сигулды, удивительно красивого местечка, мы ехали на короткой электричке — в Латвии все они состоят из шести вагонов. Добираться от Риги придется около полутора часов, а на знакомство с городом лучше потратить целый день. Сигулду называют «латвийской Швейцарией», и это очарование видно даже в дождливый ноябрь. Город известен благодаря своему Национальному парку, руинам Сигулдского замка, древнему замку Турайда (развалины которого сохранились аж с ХIII века), а также потрясающей природой долины реки Гауи, где есть чудесные природные пещеры. Говорят, им больше тысячи лет.

Именно в таких местах понимаешь всю прелесть нетуристического сезона. По развалинам замка мы карабкались в одиночестве, а на фуникулере, с которого открывается шикарный вид, ехали еще с двумя парочками. Когда проезжали над верхушками огромных елей, с одной из них нам помахал бурый медведь. Плюшевый, правда, а не настоящий, но все равно непонятно, как он туда умудрился залезть. А в самой Сигулде на нас напали утки. Соскучившись по человеческому вниманию, они, завидев нас, дружно бросились из воды на берег, стали выхаживать вокруг и выпрашивать еду. Просили настойчиво, даже за пальцы хватали, но, к сожалению, голодающих мы в этот день совершенно не рассчитывали встретить.

В последний день мы решили поехать в Саласпилс, бывший концентрационный лагерь. Выйдя на маленькой станции, долго плутали в лесу. На станции был только один указатель, да и тот наполовину разломанный и проржавевший. Через полчаса мы, наконец, вышли к огромному полю с большими каменными скульптурами — памятниками жертвам нацизма. «За этими воротами стонет земля», — написано на плите на входе. День был прекрасный — легкий мороз, светлое небо и солнце, но в Саласпилсе все равно чувствовали мы себя жутко. Огромные каменные статуи, детские игрушки в память о малолетних узниках и мерный звук метронома, от которого на территории мемориала нигде не скрыться. Кажется, что время тут остановилось, да так оно и есть, наверное.

Впрочем, во многих уголках Латвии время никуда не торопится. Поэтому нам показалось, что это очень комфортная для самостоятельных путешественников страна, куда хочется возвращаться в разные времена года. Чтобы увидеть, как время все-таки продолжает свой ход.

Мария Бахирева,
фото автора.